Проповедь о. Дмитрия Михайлюка от 23.10.2022
Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.
Дорогие братья и сестры, сегодня в Евангелие мы слышали как Господь предупреждает апостолов, после Своей речи, которую они не поняли, Его переспрашивали, а Он говорит: «Вы восплачете и возрыдаете, а весь мир будет радоваться. Но ваша скорбь потом претворится в радость». Потому что Он готовил их к Своей смерти и к скорби, а потом к Своему воскресению и их радости.
Рождение внутреннего человека, укрепление наших душевных и духовных сил проходит по этой же схеме, по этой же парадигме. Через скорбь, через страдания, человек становится сильнее, он очищается словно «в горниле испытаний» - даже такое образное выражение есть. Проходит как сталь закалку, очищаясь и становясь крепче. Выживает, приближаясь к Богу. Вот это очень важный момент, который касается каждого из нас в нашей жизни. И Господь, любя нас, посылает нам те или иные скорби и испытания.
В нашей истории и в истории Церкви было много периодов, когда Церковь подвергалась гонениям и испытаниям. Это и от язычников.
В Византийской империи некий был парадокс – все Вселенские Соборы возглавлялись императорами, и созывались императорами, и в тоже время, другие императоры – гнали Церковь и убивали её служителей.
Церковь научилась жить и творить волю Божью, в независимости от того, какой политический строй, какая личность на престоле или во главе стоит, какие силы в обществе действуют.
И бывало так, что Церковь дружила и даже подчинялась, когда цели совпадали.
Бывало так, что Церковь отвергала волю государства, когда государство пыталось идти против Бога, идти против воли Божией.
И вот сегодня, память отцов Седьмого Вселенского Собора.
Мы с вами помним, что это был тяжелейший период в жизни Церкви. Казалось бы, православный совет, православный император, которые декларировали свою приверженность к Церкви и Христу, и Божией Матери, и воздвигли тяжелейшие гонения. Священников изгоняли, убивали, сажали. Ходили по домам, срывали, жгли иконы, разбивали их топорами, называли это идолопоклонством, не понимая, почему мы молимся Богу, используя священные изображения. Не понимая того огня любви, который мы можем через икону переносить Богу. И той благодати и милости Божией, которую Господь через иконы может дать и делает это, и Божья Матерь распространяет на нас с вами.
Вот Церковь научилась жить и в мире, и в некой такой вражде. Но бывает, что вражда не исключает мира, а мир – не исключает вражды.
Например, был такой Иоанн Златоуст, жил уже во времена православного государства, жил уже тогда, когда императоры признали Церковь, сами считали себя христианами. Однако он был гоним и, можно сказать, замучен на смерть в ссылке по повелению императрицы, православной христианки, которая по-другому относилась к заповедям Божиим, которой неудобен был проповедник-пророк.
Я к чему это говорю? К тому, что зачастую, мы слышим, любой православный человек, особенно священник, обвинения в неком таком сюрвелизме по отношению к власти. Власть упрекают в ривикализации какой-то якобы.
Мы обвиняемы, что мы исполняем все указания, пляшем под дудку любого начальника. А власть обвиняется в том, что они пляшут под дудку любого епископа. То есть вещи взаимоисключающие, но каким-то образом они в сознание обывателя уживаются и многие активисты борются и против того, и против другого.
На самом деле – нет ни того ни другого. Церковь живёт своей жизнью, жизнью, которая дает нам причастия к жизни вечной, которая имеет целью - спасение душ всех тех, кто приходит в неё, в Церковь, всех тех, кто становится её частью, частью Тела Христова, через Таинство Святого Причащения.
Это очень важно знать, потому что каждый из нас постоянно делает выбор. Постоянно принимает некие вызовы. И обязан, и должен согласовывать свою волю, свои желания - с волей Божией.
Вот сейчас, когда наступило тяжелое время, гонения, войны, многие говорят: «Зачем нам это? Мы должны жить как христиане, молиться Богу, а остальное нас не касается. Мы должны быть равнодушны к этому, потому что это военно-политический конфликт, а Церковь отделена от государства. Почему священник, вообще об этом говорить должен? Мол, у нас есть Евангелие, пусть священник говорит, сколько молиться, сколько читать, сколько поклонов делать, всё остальное - не его забота. И мы приходим в храм, не надо говорить нам, что мы пьем, воруем, обижаем своих детей, обижаем своих жён и мужей, что мы предатели, что мы недобросовестно трудимся на своих местах. Зачем? Нет, нет, нет. Скажи, как Господь нас любит, скажи, как хорошо читать Евангелие, благослови, покропи, отпусти с миром дальше купаться в грехах, валяться в своей грязи. Но здесь мы получили отдушину, утешение, подкрепление, и пошли дальше творить беззаконие. Не лезь в нашу жизнь!». Зачастую такие упреки.
Но мы с вами пришли в храм, и должны сюда приходить за тем, чтобы изменить свое сердце, чтобы исправить свою жизнь, чтобы исцелить язвы нашей души, чтобы победить живучий в нас грех, чтобы получить силы и Божию любовь и Божию энергию на творение добра и добрых дел. Не на сидение где-то в углу, потому что «меня ничего не касается», а на творение добрых дел.
Мы сейчас видим, что враг не щадит ни женщин, ни детей, ни стариков, что для него есть люди, есть «нелюди». Люди – это те, которые со свастикой на руках на татушках, те, которые идут под их флагом – это люди, но до тех пор, пока они идут воевать. Когда они не идут воевать, они переходит в разряд таких, как мы – нелюди.
Помните, во времена фашисткой Германии, многих людей из Советского Союза, из России брали в плен, в основном женщин, подростков, и отправляли в Германию. И там их продавали на рынке, как рабов, какая-то фрау, у которой муж воюет в Вермахте, могла прийти и купить себе рабыню, в помощь на ферме. А каким-то, особенно нуждающимся, местные администрации распределяли по квоте, так сказать, «живую скотину». Сохранились письма, мне зачитывали как-то письмо одной фрау другой фрау, так сказать, и она говорит, что: «Как ужасно и страшно обращаются с этими русскими женщинами! Никакое человеческое сердце, сознание, не могло бы выдержать таких страшных мучений и вида такого ужаса, если бы это были люди. Как хорошо, что это не люди. И поэтому - не страшно. Поэтому так можно».
И вот эта же идеология и сейчас есть. Она ненавистническая, боганенавистенеческая, человеконенавистническая. И война сейчас идёт не столько пушек и снарядов, сколько сердец и идей.
За что они и за что мы? Мы с вами за что боремся? А вообще, мы с вами боремся?
Наше с вами время, то, что мы живём в мире - куплено ценой крови и жизнью других людей, которые сейчас там на передовой.
Возможно, кого-то из нас, Господь призовёт идти туда же, защищать, а может быть и нет.
Но наша совесть не должна нам позволять успокоиться и ничего не делать. Она должна нас побуждать к активному труду. И какой это может быть труд?
Многие говорят: «Вот, сейчас возьму автомат, пойду в армию, пойду туда стрелять - дам воплощение своей ненависти и злобе, своему гневу и страху. И это вылью всё в отчаянии атаки, стрельбе туда. А потом мой гроб привезут, чтобы жена и дети плакали».
Это подход человека, который отчаялся и потерял разум, а не который серьёзно к этому готовился. Хочешь идти – приготовься, съезди на курсы, освой воинские дисциплины, вспомни Суворова, который учил тому, что воинскому делу нужно обучаться надлежащим образом. Что, думаешь, взял автомат и всё, ты супер воин? Нет. Серьёзно к этому подойти, и пока ты подходишь, пока ты изучаешь, ты для себя определи – это твоё вообще, или не твое? А может быть, ты где-то сможешь больше пользы принести.
Чем мы можем принести пользу? Чем мы можем послужить Богу и людям?
Многие говорят: молитва - и это первое дело, это очень важное дело. Но посмотрите, сейчас невозможно взять телефон, чтобы вам не прислали: «Помолитесь, вот такая-то группа солдат сейчас под обстрелом, вот-вот там помрут, вот имена».
Или мне позавчера прислали: «Помолитесь, вот группа там, самарских десантников с боями выходит из окружения, заблудились, вот их имена, помяните обязательно, распространите срочно, где, чего». Я смотрю по истории интернета, судя по интернету - эта группа десантников выходит из окружения, начиная с апреля месяца, то есть это - фэйк. Когда в сообщении нет даты, нет конкретного указания: кто, где, как, откуда - то это фэйк. Зачем он нужен? Я думал, что у него есть один смысл - то, чтобы поднять некую волну паники: «Все плохо! Быстрее бегите, свергайте вашего начальника. И тогда украинцы придут на танках в Москву и «будет» у вас будет мир и безопасность. К чему мы хотим привести людей?
Но оказывается, я недавно понял, что есть и другой смысл. Когда нам постоянно шлют: «помолитесь за тех, за этих, переживайте вот за сех…», наше сердце болит, и мы сразу бросаем все и молимся. Молитва не имеет в себе никакой любви - это дело Божие. Но у нас, под конец нашего дня некое ощущение того, что мы потрудились, того, что мы что-то сделали, того, что мы принесли какую-то пользу.
Вопрос: что мы сделали? Какую пользу мы принесли? Кому? Хоть кому-то, кто там воюет, мы помогли? Что-то ему отправили? Хоть кому-то, кто лишился крова, жилья, одежды, родных и близких, которые перебивается не поймёшь где, в этих лагерях, палатках - мы помогли? Нет. Но ощущаем себя совершившими подвиг, потому что мы 10 сообщений распространили по своим чатам и знакомым, и два раза лоб перекрестили, и ощущаем, что мы подвиг совершили. Вот это тоже хитрость и обман, не того от нас Господь ждёт.
Мы сейчас с вами совершили Божественную литургию, на которой вместе, как Господь сказал: «Где двое или трое соберутся во имя Моё, там Я по среди них». Мы собрались вместе, помолиться, в том числе о тех, кто страдает, о тех, кто воюет, о тех, кто нуждается в нашей помощи - это наше дело нашего сердца, это наша обязанность, мы его совершили. Но мы сейчас выйдем из храма, пойдём домой, дальше что начинается? Дальше начинается дело наших рук и сердец, если оно начинается. Мы можем приложить труд и добрые дела? Или нам достаточно распространить 10 эсэмэсок? И это очень важно! Что мы можем делать руками? Первое, и самое важное: тщательно и добросовестно трудиться на том месте, где мы трудимся. Потому что крепкий тыл важен фронту. И если мы плохо исполняем свои дела, свои обязанности, то где-то общее дело проседает, где-то становится хуже, где-то становится менее надёжно. Раньше, в Великую Отечественную Войну люди жёстче были, строже, может быть, более жестокими. Тогда это называлось вредительством, когда ты на работе чаи гоняешь, а потом за зарплатой идёшь.
- А что ты доброго сделал?
- Ну я отсидел положенное.
- Мог больше?
- Ну мог, но мог и меньше, и за то - слава Богу.
Это некое вредительство. Мы должны честно трудиться, честно учиться, честно исполнять свои обязанности с доброй совестью - и это уже большое дело.
Второе, что мы можем? На мой взгляд, каждый мужчина должен сейчас подумать о том, что будет, если Господь усилит тяготу на наших сердцах и плечах? Что, если снаряды, которые рвались несколько лет, вот за 1000 км от Москвы, и там умирали женщины, дети, старики, что вот та кровь - она придёт к нам? Мы сможем защитить свои семью, своих родных и близких? Или мы будем защищаться смартфоном и вызывать 112?
На мой взгляд, пройти какие-то курсы первой помощи, психологической и начально-военной подготовки - должен каждый мужчина. Дай Бог, что это не пригодится. Но если пригодится, каждый может стать воином и защитить свое и отечество, и семью.
Мы - воины другие, мы - воины диванные. Мы можем воевать с несправедливостью в интернете где-то, мы можем воевать со своими ближними, с родителями, с мужьями, с жёнами, с детьми. Мы можем воевать с начальством, чтобы премию нам выдало или меньше обязанностей нам давало. Мы можем воевать с подчинёнными, на которых мы хотим побольше чего-то нагрузить. Но воевать с дьяволом, воевать с грехом в себе, воевать с ленью своей и недобросовестностью - мы не хотим и не можем. Воевать с настоящим врагом – мы боимся. Это то, что мы должны в себе исправить, потому что Бог дает нам дух мужества, а не дух трусости.
А что ещё можем? А мы можем ещё потрудиться для тех, кому нужна наша помощь.
В нашем храме уже много было разных дел добрых, и сейчас они каким-то образом скоординировались в некий такой «Центр добровольных инициатив», котором самые разные добрые дела нашли свое воплощение. Есть разные направления, есть разные ответственные люди. Кто-то шьет носилки и отправляет на фронт; кто-то вяжет носки, балаклавы - отправляют нуждающимся, беженцам; кто-то собирает или сдает вещи, отвозит в госпитали, откуда выписываются воины наши, и туда же отправляют беженцам, или на фронт нужные вещи.
Один наш сосед Куркинский, у него какое-то производство, он делает печки, сейчас зима на носу, а есть города, где воды вообще нет, электричества нет. Мы с вами это воспринимаем как норму жизни, свет на полдня отключили и горячей воды полдня не было, холодная шла – мы ощущаем ужасный дискомфорт, нам плохо и мы готовы ругаться и добиваться правды, исправлять срочно, срочно. А там люди уже годами без воды живут, им два раза в неделю привозят бочки и они как-то так живут. Чем мы им помогли?
Если чужая боль нас не трогает, если о чужой беде наше сердце не болит– оно будет болеть о нашей беде, которую Господь нам попустит, и она к нам придёт. Чтобы мы проснулись от сна, чтобы мы взяли себя в руки и вместо ропота, уныния и бессмысленного щелканья смартфоном по пересыланию: «помолитесь за того, за сего», а встали и что-то доброе сделали.
Кто желает, открывает интернет, видит, куда можно прийти, приложить свои усилия – приходит. Кто желает, может к нам прийти, мы дадим целую палитру действий: можно это, это, и это. Но сидеть без дела нельзя, потому что Господь с нас спросит: « То время, которое Я вам дал – время мира, время безопасности, время благоденствия, время комфортной и счастливой жизни, вы почему-то называли тёмной полосой и временем скорбей искушений, испытаний». И тогда Он нас научит, что такое настоящие испытания.
Не будем ждать, а будем молиться и трудиться для того, чтобы мир был на нашей земле. Чтобы мир был во всех народах, которые рядом с нами. Чтобы те люди, которые живут ненавистью, живут враждой, живут убийством – они либо исправились, либо сгинули, потому что не должна земля таких носить. А для этого каждый из нас должен добросовестно жить, трудиться и просить у Бога помощи, если наших с вами сил не хватает.
Вот о чем и сегодняшнее Евангелие, и моя к вам просьба. Прошу у вас всех прощения, если я сам что-то недоработал.
У нас сейчас идёт подготовка финальная к строительству храма. За вот эти годы, пока мы готовимся, более 5 000 000 руб. было отправлено на все работы по проектированию в госорганы, подрядные организации, и прочее, и прочее. Мы их не видим сейчас нигде. То есть, это не считая жизни храма, не считая воскресной школы и детского центра. Только на строительство и проектирование. И 90% этих денег дали три человека, все мы с вами остальные – оставшиеся 10%.
На мой взгляд, мы должны ну как-то здесь тоже, это наш храм или не наш храм? Это наше дело или не наше дело? Кто-то скажет: но у меня столько нет. Даже 1000 руб, положенная в кружку – 1000 руб. по 1000 человек - уже 1 000 000. А у нас у всех с вами есть друзья, знакомые, коллеги, начальники. У нас если бы сердце болело – мы давно бы прошли, оббежали, поговорили, упросили и продвинули. Ещё нужно порядка около 3 500 000-4 000 000 даже, на проектирование, и сейчас 10 000 000 нужно для того, чтобы технические условия нам дали. У нас есть люди, которые обещали нам здесь помочь. Но мы с вами как? Мы скажем: ну да, молодцы, отлично, помогайте, Бог в помощь. А мы встанем в сторонке, а мы не потрудимся, а мы не постараемся. Зачем? Есть кто-то».
Давайте эту тему, это дело, если это наше с вами общее дело - будем делать вместе и сообща. Чтобы не только у меня сердце болело, когда мне звонят всякие подрядчики, проектировщики, и прочее: «Когда вы счета оплатите?». А чтобы и у нас всех сердце болело, мы все старались. Не у всех есть деньги, но у всех есть связи. И если сердце наше загорится, то Господь благословит и поможет.
Вот такая у меня к вам, такая уже наболевшая просьба из глубины сердца.
И ещё момент, в прошлое воскресенье, в это воскресенье и следующее - мы продолжаем сбор средств, которые отправим в центр, в отдел социального служения РПЦ для помощи людям пострадавшим сейчас от войны. Это как раненые, как беженцы, так и те люди, которые там потеряли жильё, те, которые там не имеют средств, чтобы кушать, чтобы жить. И наша Церковь активно и давно им помогает. Еженедельно фуры с гуманитарной помощью за счёт прихожан всех Храмов отправляются туда на юг, на восток. Если кто из вас пожелает принять тоже в этом посильное участие, может зайти в лавку и оставить свою лепту, так и сказав: «На беженцев» Можете перевести по карточке, но обязательно указать, что это не на храм : «на беженцев», чтобы какое-то кодовое слово было.
Буду очень признателен. Мы с вами собрали уже более 50 000 руб. за прошлые сборы и нам сказали, что мы большие молодцы. То есть удивительно. На мой взгляд – это небольшая сумма, но для нашего прихода - очень значительная. То есть, кто-то воспринял чужую боль как свою. Верю и уверен, что Господь благословит и его, и его семью, и его собственные дела – и успехом и любовью, и прибылью, чтобы возможности творить добро у них было больше.
Видите, сколько возможностей у нас с вами творить добро здесь и сейчас, никуда не ходя. И беженцам помогать, и храм достраивать. Что-то делать руками, у кого нет денег, но есть время - придите, помогите носилки делать раненым, это не требует никакой квалификации, абсолютно, требует вашего времени, два, три часа нашли в неделю, пришли, потрудились – уже молодцы, уже ваша совесть может вам сказать «спасибо».
Спаси вас Господь! Я вас всех благодарю за то, что вы пришли помолиться и поддержать, что мы живём за ваш счёт, что храм функционирует за ваш счёт. Каждый квант энергии, каждый джоуль тепла – это вашими средствами оплачено. Низкий вам за это поклон.
Спаси вас Господь.
Благословение Божье да будет с вами.